Она уже более 20 лет делает людей красивее и увереннее в себе, сохраняя их индивидуальность. За плечами тысячи операций и благодарных пациентов, которые получили тот результат, о котором мечтали. Но как найти баланс между необходимостью вмешательства и безопасностью, какие методики можно рекомендовать разным пациентам и, наконец, какие способы коррекции сегодня считаются наиболее эффективными? Об этом – в интервью нашему изданию.

– Татьяна Александровна, как вы пришли в пластическую хирургию? Что повлияло на выбор профессии?

– Моя бабушка врач, и уже с двух лет я регулярно ходила с ней на работу, была на приёмах и впитывала в себя магию врачевания, запаха лекарств, белоснежного халата. Никем иным, кроме как врачом, я себя и не мыслила. В юном возрасте я сама оказалась в роли маленького пациента в известнейшем институте пластической хирургии на Ольховке. И помню, что ничего меня не пугало; напротив – было ощущение праздника, чуда, будто на «ёлку» пришла.

А когда поступила в институт и на первом курсе проходила практику в хирургическом отделении, то поняла, что хочу не просто беседовать с пациентом и назначать лекарства, а работать руками. Я человек творческий: рисую, занимаюсь шитьём, конструированием одежды, и поэтому мне это близко – что-то создавать самой.

Так что с хирургической специальностью я определилась быстро, а затем посещение выставок, встречи с интересными людьми, настоящими фанатами своего дела, которые занимались пластической хирургией, в конце 90-х гг. окончательно определили мой путь.

– При этом у нас в обществе отношение к эстетической хирургии неоднозначное. Кто-то считает, что надо «принимать себя таким, какой ты есть», кто-то, напротив, приветствует желание что-то в себе изменить. На ваш взгляд, сегодня что-то изменилось?

– В нашей стране долгое время большинством считалось, что помощь пластического хирурга оправдана только в случае серьёзных травм или ярко выраженных дефектов внешности. Но сегодня менталитет россиян меняется. С одной стороны, стало более терпимым отношение к внешним изъянам, приобретённым или врождённым, а с другой стороны – многие поняли, что нежелание мириться с той внешностью, которая дана природой, нормально. Точно так же, как человек занимается спортом, придерживается правильного питания, т. е. совершенствует себя, он хочет что-то менять во внешности. Это естественное желание – быть красивыми. Не более молодыми, а именно красивыми. Уверена, что понятие «омолаживающая хирургия» со временем уйдёт. Я разговариваю с тысячами женщин, и никто не говорит: «Сделайте меня моложе». И женщины, и мужчины хотят быть красивыми. Основная задача пластического хирурга – помочь в этом человеку. А моложе человека сделает разве что колдовское зелье, руки пластического хирурга творят другие преображения.

– За более чем 20 лет карьеры вы выполнили больше трёх тысяч операций. А есть ли среди них «любимые» виды вмешательств?

– Как и любая женщина, я тоже хочу быть красивой. Поэтому я сама обращалась к пластическим хирургам, чтобы выглядеть так, как хочется мне. Естественно, те операции, которые меня саму вдохновили на то, что я решилась стать пациентом, вдохновляют меня и как профессионала.

Я отлично знаю, какой будет результат при применении той или иной техники. Если говорить об операциях на теле, то одна из любимых методик – липоскульптурирование. Липоскульптура тела абсолютно логична, физиологична и красива. Конечно, как и любая операция, она подойдёт не всем – нужна консультация специалиста, но при наличии определённого тонуса и достаточного объёма подкожной жировой клетчатки можно сформировать совершенно необыкновенные контуры тела, которые будут идеальны и в молодом, и в более зрелом возрасте. Мы знаем, что многие женщины страдают от того, что не могут себе подобрать гардероб, одежда плохо сидит на них; после липоскульптурирования посадка любых брюк, юбок будет идеальной, поскольку тело становится гармоничным, подтянутым и пропорциональным. Операция состоит из двух этапов: сначала идёт забор жира там, где он в избытке (со спины, внутренней и внешней поверхности бедра, живота и боков), а затем подготовленный жир трансплантируется в нужную область, создавая красивый рельеф. У метода масса преимуществ. Во-первых, нет разрезов, доступ осуществляется через небольшие проколы по 4-5 мм. Во-вторых, нет отторжения, так как трансплантируются собственные очищенные жировые клетки пациента. И эту операцию при отсутствии противопоказаний можно провести в любом возрасте. У меня были пациентки и 20, и почти 70 лет – результат неизменно красивый.

А что касается лица, то я большой приверженец эндоскопических методик. Эндоскопический лифтинг средней трети лица – одна их самых красивых и эффективных операций. Все лица без исключения меняются (стареют) в первую очередь именно в средней зоне лица, условно – от уголков глаз до уголков губ, и именно подтяжка этой зоны даёт самый яркий результат.

Это красивая, умеренно травматичная операция с короткой реабилитацией. Её можно проводить и в молодом возрасте, до 30 лет: в этих случаях это имиджевая операция, которая позволяет получить красивый контур века, губ, распахнутые глаза, идеальное положение бровей – иными словами, операция, которая может украсить любую девушку. В более зрелом возрасте подтяжка верхней и средней зоны лица даёт такой визуальный эффект, будто женщина скинула лет 10-15. Это моя любимая операция, потому что я фактически творю волшебство, а пациент эту магию увидит уже на первой перевязке.

– В каком возрасте чаще всего обращаются за помощью к пластическому хирургу?

– Отвечу фразой из любимого советского фильма «Москва слезам не верит»: в 40 лет жизнь только начинается. Я это знаю точно, потому что 90% моих пациенток – это женщины 40-45 лет. Дети уже подросли, а сами женщины активны, полны желаний и планов, они хотят путешествий, любви, у них много энергии, стремлений, а то, как меняются лицо и тело, уже начинает их немного расстраивать. Они испробовали консервативные методы – например, косметологические процедуры, – но хотят более выраженного результата. И мне есть что предложить этой категории пациентов. Результат будет отличный, поскольку в этом возрасте ещё хороший тонус кожи и качество подкожно-жировой клетчатки, хорошие пропорции лица и тела, часто нет никаких сопутствующих заболеваний. И после преображения – например, липоскульптурирования и эндоскопического лифтинга, когда через небольшие разрезы в височной области мы можем проработать всё лицо, – мы получаем красивую, эффектную и подтянутую женщину, которая любуется собой.

Знаю, что часто после таких операций кто-то начинает новые отношения, кто-то делает стремительный виток в карьере… Уходит недовольство собой, исчезает то, что расстраивало, а хорошее эмоциональное состояние – это новые возможности для роста.

Добавлю, что результат операции, проведённой в том возрасте, сохраняется надолго, поэтому я рекомендую делать пластику до наступления менопаузы, при которой сильно меняется структура тканей, кожи, связок. Если сделать операцию до наступления климакса, то результат будет радовать 10-15 лет, а эндоскопический лифтинг средней зоны лица стабилен на протяжении 20 лет. В целом же никаких ограничений в плане возраста для обращения к хирургу нет. Мои пациенты условно делятся на три группы.

Первая – это пациентки до 30 лет, которые от рождения имеют пропорции лица, которые вынуждают их активно пользоваться декоративной косметикой, какими-то другими приспособлениями, чтобы визуально эти пропорции изменить. И здесь эндоскопические методики – это самый лучший способ, поскольку позволяет получить более красивое лицо, фактически без разрезов, без единого следа; никто и не догадается, что была выполнена операция.

Вторая категория – это женщины среднего возраста, от 40 лет, о которых я уже много сказала.

И третья – более возрастные женщины, которые хотят в свои годы иметь ухоженное лицо, чтобы нигде не висела лишняя кожа, которые желают хорошо смотреться на фотографиях и выглядеть достойно. На мой взгляд, если обратилась пациентка 65-70 лет, не надо делать «героическую» операцию, полностью всё перекраивать, утягивать, уходить в затяжную и тяжёлую реабилитацию. Надо решать конкретную задачу: мешают нависшие веки – скорректируем эту проблему, сделаем всё эстетично, красиво и естественно.

– Вы первой в России в 2016 году применили уникальную систему нанолипофилинга. Расскажите об этом методе.

– Это поистине невероятная и эффективная процедура. В 2016 году мне посчастливилось быть среди первых врачей из России, кто проходил обучение в Италии по нанолипофилингу по системе итальянского эксперта Марио Гойсиса. Мне оказался крайне близок этот подход в регенеративной хирургии. Фактически нанолипофилинг – это клеточное хирургическое омоложение кожи. Это малоинвазивная процедура, которая даёт значимое улучшение качества кожи. Достойная альтернатива филлерам. Я не являюсь большим поклонником филлеров, долгосрочные наблюдения показали, что не все из них, к сожалению, рассасываются, и со временем лицо приобретает хронический отёк, растягивается кожа. Пациенты вынуждены идти на операции, чтобы вывести их. К тому же филлеры нельзя использовать бесконтрольно, как и любое лекарство. А наножир – клеточный продукт из жировой ткани, который образуется путём специальной обработки. Он содержит стволовые клетки, фибробласты, факторы роста, направленные на регенерацию и улучшение качества кожи. Наножир вводится в кожу реципиентных зон (лицо, шея, декольте, кисти рук, волосистая часть головы) методом единичных инъекций либо методом микронидлинга (иглоукалывания). Мы все знаем, что с возрастом у нас уменьшается толщина подкожно-жировой клетчатки, и со временем наступают атрофические изменения, то есть необходимо восполнять объёмы. Но даже если мы заполнили объёмы, то остаются вопросы качества кожи. Никуда не исчезают эффекты фотостарения, которые приводят к сухости, пигментации, к разным сосудистым проявлениям: например, к куперозу, к сниженному тонусу кожи. И теперь хирурги могут предложить такой малоинвазивный метод омоложения кожи, улучшения её качества путём стимуляции дермы стволовыми клетками собственной жировой ткани. Этот метод даёт эффект уплотнения, осветления, устранения пигментации и сосудистой сетки. Можно проводить эту процедуру до операции (как подготовка), во время самой операции, позволяя экономить время и деньги, а также после операции, чтобы красивыми были не только контуры лица, но и сама кожа.

– Как сегодня меняются методы в хирургии лица и тела?

– Я бы сказала, что сегодня тренд в сторону безопасности. Как я уже говорила, моё излюбленное направление – эндоскопические методы омоложения лица, которые я ценю, во-первых, за эффективность и эстетику, а во-вторых – за безопасность.

На лице пациента не остаются неэстетичные рубцы, так как мы делаем 3-5 небольших разрезов по 1-1,5 см в скрытых от глаз местах, тем самым минимизируем травму и ускоряем реабилитацию.

Помимо этого, если при классической подтяжке лица есть вероятность повреждения лицевого нерва (повреждённые лицевые нервы требуют длительного восстановления), то эндоскопический лифтинг позволяет избежать подобных проблем. Мы работаем в очень глубоком слое, а все крупные сосуды, все двигательные нервы находятся в других слоях лица, значительно выше, и повредить их просто невозможно. К тому же операция проходит на большом экране под большим увеличением через оптику, через мини-разрезы, поэтому она максимально безопасна. Сейчас я всё глубже осваиваю методику эндоскопического омоложения шеи, которая также потрясающе эффективна, как и на лице.

– Бывали ли в вашей практике случаи отказа пациентам?

– Не очень часто, но бывает. Например, при неадекватных, нереальных запросах или после неудачного опыта предыдущих вмешательств у других врачей. Если во время разговора я понимаю, что человек эмоционально не стабилизировался, находится в состоянии травмы, переживания последствий неудачной операции, в поиске виновных, то таким пациентам я сначала рекомендую обратиться за психологической помощью и проработать эту ситуацию. А дальше мы уже работаем над устранением последствий неудачного вмешательства.

И наконец, самое главное – когда пациент обращается ко мне, он приходит не купить определённую операцию или методику, он хочет решить свои проблемы. Предположим, пациента беспокоит опущение внешних уголков глаз, он приходит ко мне и говорит, что хочет операцию блефаропластику. Если я, как специалист, вижу, что пациенту показана другая операция для решения данной проблемы, я об этом и говорю. В работе придерживаюсь достаточно жёсткой позиции: либо пациент доверяет мне, моему опыту и знаниям, либо он идёт к другому врачу, который сделает ему операцию «по заказу». Моя задача как врача – поставить диагноз и подобрать оптимальный метод лечения. У меня есть своё представление, какая должна быть выполнена операция, чтобы решить проблему, делаю то, что считаю нужным, в соответствии с клиническими рекомендациями по пластической хирургии. Если же хирург идёт на компромисс, «прогибается» под требования пациента, то пусть всё будет правильно оформлено юридически, получено информированное согласие и пациент предупреждён о результатах, но итог такого заказного вмешательства не принесёт удовлетворения ни пациенту, ни доктору.

На моих консультациях, которые длятся по часу, я всегда стараюсь предложить несколько вариантов вмешательств, объясняю всё досконально, но если пациент прочитал что-то в интернете и настаивает на варианте, который неприемлем для меня, то нам не по пути.

– Профессию пластического хирурга часто называют творческой, сравнивая врача с художником, скульптором. Насколько это сравнение корректно? И есть ли место импровизации на хирургическом столе?

– У каждого хирурга, который работает много лет, и у меня тоже, со временем формируется «золотой набор» методик. Это моя копилка знаний и умений, из которой я для конкретного пациента вынимаю нужное и комбинирую для достижения самого эффектного результата. И набор этих методик внутри одной операции может быть очень большой. Скажем, работа с жировыми пакетами верхнего или нижнего века – они или перераспределяются, или сшиваются с комком Биша, или создают наполнение в зоне подбровья, или, напротив, закладываются внутрь складки верхнего века. И так всегда... Но самое главное – всё заранее обсуждается с пациентом. Например, если у пациента большие подчелюстные слюнные железы, которые мешают сформировать идеальный контур шеи, то я сразу с пациентом обсуждаю, что при необходимости будет проведена резекция желёз, объясняю, почему это может потребоваться. Все мои пациенты подписывают информированное согласие, в котором отражены все моменты операции. Никаких сюрпризов для пациента быть не должно.

– На что бы вы посоветовали обращать внимание пациенту при выборе пластического хирурга?

– У каждого хирурга есть почерк. Пациентам, которые находятся в поиске своего хирурга, клиники, я рекомендую смотреть на фотографии работ разных хирургов и ориентироваться на то, нравится ли им результат. Не надо вникать в то, какая именно операция была сделана: с тем, какой вид вмешательства предложить именно вам, будут разбираться профессионалы. Пациенту же стоит прислушаться к своим ощущениям, понять – нравится ему то, что получилось, или не очень, стали ли лицо или фигура красивее. Если всё нравится, то пообщайтесь с врачом, поймите, пытается ли доктор вас услышать. В поисках «своего» врача мои пациентки порой слышали: «У вас всё нормально, вам ничего не надо делать». Я же убеждена, что, если человеку какой-то нюанс внешности мешает наслаждаться жизнью, при этом его требования адекватны, всегда найдётся способ помочь. Достичь взаимопонимания с пациентом – главная задача моей консультации, если врач и пациент понимают друг друга, то и результат операции будет прекрасный.