– Действительно, мы с воодушевлением отмечаем рост интереса к стеклу как к упаковке. Стекло – материал абсолютно безопасный, оно не оказывает воздействия на продукт и надёжно защищает его от воздействий внешней среды. Помимо прочего, и в этом мы, конечно, отвечаем общественному запросу на экологичность: для создания стекла используются только природные ингредиенты (песок, сода, известь), к тому же на производство стекла из вторичных материалов тратится существенно меньше тепловой энергии, а значит и выброс газов в атмосферу значительно меньше.

Тенденция возвращения к стеклу как к упаковке возникла несколько лет назад в Европе в связи с массовым отказом от пластика. И сейчас там наблюдается большой дефицит стекольной продукции. Многие российские производители, которые уже сейчас внедряют международные стандарты качества и держат вполне конкурентные цены, всё более активно выходят на международный рынок. С другой стороны, в России отчасти из-за нехватки мощностей, отчасти из-за влияния возросших экспортных поставок тоже наблюдается повышенный спрос. На наш взгляд, это здоровый дефицит, поскольку он позволил впервые за последние 8-10 лет уравнять цены на рынке.

Благодаря этой тенденции у сохранивших свои позиции производителей сейчас есть возможность не думать о ценах и конкуренции, а мыслить на перспективу, обновлять фонды, планировать ремонт и модернизацию производства, ведь, в отличие от многих других типов производств, стекольная промышленность вынуждает смотреть на горизонты долгосрочно. Стекловаренная печь должна служить лет десять, а оборудование нужно менять не реже, чем раз в 15-20 лет. В таких условиях тот, кто не занимается долгосрочным планированием, если не через год-два, то через 5-7 лет точно вынужден будет с этого рынка уйти.

– Было время, когда бутылки, банки и прочая стеклянная тара были практически идентичными на всех заводах, упаковывающих в них свою продукцию. А потом производители стали стремиться к тому, чтобы выделиться, отличиться, чтобы их продукцию легко было определить не только по бумажной этикетке, но и по форме бутылки, по упаковке, чтобы бренд был заметен, отличим во всём. Насколько часто сегодня вы сталкиваетесь с желанием иметь свой фирменный стиль, выделять свой бренд не только качеством товара, но и качеством его упаковки?

– Да, безусловно, сейчас производство эксклюзивной, брендированной продукции выходит на первый план. Хотя, конечно, и значительная доля стандартной бутылки присутствует до сих пор: есть напитки эконом-класса, есть доля потребителей, которые хотят видеть привычную упаковку. Можно отметить и тенденцию, когда бутылка, которая лет пять назад выводилась на рынок как эксклюзивная, сегодня воспринимается уже как стандарт рынка. Поэтому при формировании заказа маркетинговые отделы производителей напитков могут выбрать, в какой таре они хотят размещать свой продукт.

– Что чаще бывает? Вы предлагаете какие-то новые формы бутылок или заказчики уже сами приносят свои эскизы?

– Это зависит от компаний-производителей напитков. Идентифицировать свою продукцию они могут по-разному: например, сделать интересную этикетку и наклеивать её на стандартный тип бутылки, или заказать бутылку необычной формы и наклеивать на неё классическую этикетку. Есть и третий способ: на более-менее привычную форму бутылки нанести какой-то вензель, надпись, изображение. По какому пути идти клиентам – это их выбор.

Мы же, в свою очередь, стремимся предложить нашим клиентам и рынку новые формы, новые конструкции. Наш завод исторически специализировался на производстве именно брендированных образцов, мы продолжаем эту традицию. Наши конструкторы предлагают оригинальные бутылки в разных стилях, мы постоянно отслеживаем и адаптируем под свои нужды и возможности интересные образцы зарубежных коллег. Я считаю, что такой диверсифицированный подход к ассортименту стратегически верный.

– Для вашей компании тоже важны бренд и его продвижение. Какая работа проводится в этом направлении, и каковы успехи по этой работе?

– Когда мы как новые собственники приняли на себя управление заводом со 122-летней историей, мы, безусловно, поменяли бренд, обновили его, сделали более современным. В рамках продвижения бренда «Северной стеклотарной компании» мы участвуем в региональных деловых мероприятиях, профессиональных российских и зарубежных выставках, активно сотрудничаем со СМИ и органами власти.

Но всё же мы в значительной степени исходим не с позиций активной рекламы, а с позиций продвижения себя через положительные отзывы наших клиентов, потому что очень важно производить качественную продукцию и строить долгосрочные отношения с партнёрами. К тому же у нас есть и другая миссия: повысить интерес к потреблению стекла в целом, улучшить восприятие стекла как бренда.

– Его достоинства особенно хорошо видны на фоне недостатков пластика, который, мягко говоря, не оправдал доверия в первую очередь из-за пагубного влияния на экологию, из-за проблем с его переработкой и утилизацией. А как в этом отношении обстоят дела со стеклом? Ведь памятные родившимся в СССР пункты приёма стеклопосуды уже вряд ли возможны. В том числе и потому, что каждое уважающее предприятие старается иметь свою неповторимую, эксклюзивную тару?..

– Производители стекла в значительной степени выступают за его переработку. К сожалению, не только у населения, но и у властей есть определённое непонимание того, что такое стекло, попадающее в переработку, и мы работаем над тем, чтобы такого непонимания было меньше. Ведь просто достать бутылки из мусора, а потом отправить их на переработку нельзя. Во-первых, потому что они загрязнены, во-вторых, потому что они отличаются по цвету и составу. Вообще, есть понятие кондиционного боя стекла, и на него даже установлен свой ГОСТ. Это стратегический вид материала, а не просто отход, это вторичное сырьё, использование которого значительно снизит как экономические, так и экологические издержки. Но, к сожалению, из-за отсутствия экономических стимулов мусоросортировочные предприятия отправляют 92-95% производимого стекла на полигоны, где оно будет разлагаться в течение тысяч лет. В долгосрочной перспективе это нецелесообразно и контрэффективно.

Для решения этой проблемы надо фактически с нуля создать два рынка: рынок вторичных отходов и рынок переработки стекла. Для этого надо проделать колоссальную работу по постепенному внедрению привычки раздельного сбора мусора. Естественно, в этом вопросе можно и нужно опираться на опыт других стран, которые придумывают самые неожиданные механизмы, побуждающие людей более рационально и ответственно относиться к отходам: начиная с банальной установки фандоматов во всех супермаркетах и заканчивая акциями вроде обмена пустой пластиковой бутылки на проездной билет в метро.

Короче говоря, первоочерёдной задачей на этапе формирования этого рынка становится создание государством экономических стимулов к сортировке отходов как для населения, так и для мусорных операторов. Нужно сделать так, чтобы людям и мусороперерабатывающим агентам было невыгодно, чтобы жизненный цикл бутылки закончился на мусорном полигоне.

Ну а после формирования рынка сортировки и рынка вторичных отходов можно будет приступить к созданию механизмов переработки стекла в соответствующий ГОСТу стеклобой, разделённый по цветам и химическим составам. Рынок таких переработчиков сегодня вообще отсутствует; наша компания – одна из очень немногих, кто рассматривает вхождение в эту сферу. Мы сейчас ведём работу по реализации проекта строительства подобного комплекса, перерабатывающего стекло, и ключевая проблема пока что заключается в катастрофическом недостатке сырья. Для экономической целесообразности проекта нужно в месяц перерабатывать не менее 6-7 тыс. тонн стекольного мусора. Казалось бы, для той же Московской области это немного, но на данный момент получить такое количество мусора по адекватным ценам невозможно.

Большая работа по организации переработки стекла проводится Ассоциацией производителей стеклотары, в деятельности которой мы принимаем активное участие. Ведётся работа и на законодательном уровне: мы взаимодействуем с профильными министерствами и ведомствами, а также с Российским экологическим оператором. Мы выступаем за то, чтобы в России, как в Европе, было внедрено отдельное законодательство, связанное с отходами, являющимися предметами упаковки. Я думаю, что нужно смотреть на мировой опыт и пытаться лучшие практики применять у нас.

– Судя по тому, что ваша продукция стала востребованной в Европе, её качество уже соответствует международным стандартам. А есть ли среди этих стандартов такие, которые для России нетрадиционны?

– Долгое время продукция нашего завода была известна только в странах СНГ, и 2 года назад мы впервые активно пошли на европейский рынок, наладили сбыт в Германии, в Польше, в странах Прибалтики. Всё это было бы невозможным без внедрения на производстве международных стандартов качества.

Тем не менее, мы скорее ориентируемся на те критерии, которые согласовываем с клиентом, а по отдельным контролируемым параметрам качества требования заказчика значительно выше и жёстче, чем нормативы ГОСТа или ISO. К тому же ни международные, ни российские стандарты не обязывают производителя упаковки делать её эстетически красивой или идеально эргономичной. А покупатель будет настаивать не только на том, чтобы бутылка для игристого выдерживала нужное давление, но также чтобы на неё было приятно смотреть, чтобы она выделялась на полке и удобно лежала в руке.

К сожалению, для нашего стремления к совершенству пока что есть определённые внешние ограничения. Например, в Европе сейчас заметна тенденция перехода к более лёгкой бутылке, повсеместное распространение которой в России крайне осложнено большими расстояниями и низким качеством дорожного покрытия. При тряске и вибрации в процессе транспортировки в стенках бутылки накапливается напряжение, поэтому, чем легче бутылка, тем сложнее её в пустом виде довести так, чтобы она сохранила свои качества упаковки.

– А как в условиях соответствия высоким стандартам в вашей компании вырабатывается золотая пропорция «цена-качество»?

– Отличительная черта нашей компании – это гибкость наших коммерческих условий и нашего производственного плана. Конечно, определённое влияние на цены оказывают рыночные тенденции, но мы стараемся давать покупателю адекватные цены, которые позволили бы нам обеспечить нужную долю прибыли для долгосрочного развития. С другой стороны, если это какая-то эксклюзивная продукция, которую мы изготавливаем под определённого покупателя и не можем в экстренном случае продать другому потребителю, то мы стараемся компенсировать такую зависимость от клиента дополнительной наценкой.

Наша продукция качественная, поэтому она дорогая. С моей точки зрения, качество – это врождённая характеристика товара. Если потребитель хочет приобрести какой-либо товар, он заведомо предполагает, что этот товар надлежащего качества. В этом смысле для меня непонятна логика сбыта продукции невысокого качества по низким ценам. Некачественная продукция вообще не должна выходить на рынок.

– В заключение личный вопрос. Помимо того, что вы – генеральный директор стекольного завода, вы ещё и управляющий партнёр в компании, которая занимается инвестициями и реструктуризацией. Хватает ли на всё это времени?

– Тот факт, что сегодня я – генеральный директор нашего завода, просто определённый этап в моей жизни и в истории завода. Этот этап необходим, потому что, когда ты заходишь в какой-то крупный проект, им нужно заниматься с полной отдачей, принимать ответственность на себя. Через какое-то время мы поставим у руля других людей, профильных отраслевых специалистов.

Да, действительно, компания Romeda Capital, в которой я являюсь управляющим партнёром, занимается не только этим заводом, мы занимаемся инвестициями в промышленность в целом. У нас с партнёрами есть своего рода эмоциональная тяга к тому, чтобы заниматься производством – реальным сектором экономики. Нам доставляет огромное удовольствие, когда те предприятия, которые, казалось бы, уже утратили возможность к дальнейшему существованию, находились под угрозой закрытия, в результате нашей работы восстанавливаются и находят своё место на рынке.

Я и мои партнёры не сразу к этому пришли. До этого был большой опыт работы в корпоративной среде. Где-то было интересно, где-то – тяжело… Но мы всё время стремились к тому, чтобы найти свою нишу и, наконец, её нашли. Работы стало больше, но, когда ты занимаешься теми проектами, которые тебя по-настоящему вдохновляют, никакого серьёзного угнетения от работы ты не замечаешь. В отпуске или на выходных тебя всё равно неподдельно волнует то, что происходит с теми задачами, которые в это время решаются. Поэтому мой рабочий день может быть везде и всегда: и в будни, и в выходные, и в командировке, и в отпуске. У меня такой склад характера, такая жизненная философия.

Беседовал Сергей Алексеев